sex mother daughter

Lunch Break Julia Reaves Sexy Lesbian Feet Worship Drunk Huge Toy Fuck Doggystyle Alice Bell In Model House Beat Your Meat While We Tease You Joi Until Cum

25 февраля. "Ашик-Кериб".

Обсуждение в зале:

Артем Ким: Когда мы придумывали этот фестиваль музыки и визуальных искусств Black Box, то долго решали, когда его проводить. В апреле обычно проходил канувший в Лету фестиваль современной музыки "Ильхом ХХ", а в октябре мы сделали свой мастер-класс. И как-то посередине оказался февраль и мы поставили фестиваль Black Box на февраль. И каждый раз мы испытываем последствия того, что мы наделали. Зимний авитаминоз дает о себе знать. И зрителям и музыкантам такой фестивальный марафон дается не просто. Спасибо вам всем, что вас так много осталось, чтобы обсудить увиденное сегодня вечером. Кто хочет высказаться?

Михаил Травин: В этом году я впервые попал на фестиваль Black Box и вот уже на третий вечер пришел. И сегодня мне захотелось даже поделиться впечатлениями от увиденного. Во вчерашнем, довольно-таки сильном фильме "Эдип", музыка и актеры дополняли впечатление от фильма. Вовсе не хочу сказать, что это как-то плохо то, что они были дополнением. Но сегодня я посмотрел фильм, поразивший меня, и я мог бы смотреть фильм без актеров и без музыки, и мне было бы интересно.

А.Ким: Вы раньше не видели его?

М. Травин: Нет, не видел.

А Ким: А почему Вы решили прийти именно на этот фильм, случайно? Вам понравилось название?

М. Травин: Не совсем случайно. Меня позвали и посоветовали посетить и этот фильм тоже.

А.Ким: Спасибо. Ещё какие у кого есть мнения? Можно было выключить музыку и просто так смотреть этот фильм?

Из зала: Можно, но зачем?

Рифат Гумеров, поэт: Я обычно жду, когда выступят остальные. Но сейчас меня чувства переполняют. Для меня первый день всё было хорошо, второй и третий - ещё лучше, в четвертый день - бац! - с "Эдипом" произошла осечка, на мой взгляд. Но на 5 день - всё просто ге-ни-аль-но! Настолько гениально - насколько просто... Гениально не потому, что там музыканты гениальные, музыканты обыкновенные. Из телевизоров, радиоприемников только эту музыку и слышишь по местным каналам. И актёры, дай это любому другому озвучить, - получится, я думаю, не хуже. Потому что всё просто. Главное действие - вот здесь, на экране. А второе, что важно - все здесь такие, какие они есть на самом деле. Земля такая, и музыка, и артисты - и настолько всё совпало, что ощущаешь всё происходящее как что-то очень родное. А отстраненный деловой перевод на русский язык - вообще гениально прочитан. Сегодня ни артистов, ни музыкантов не видно. Но все эти роднички, все ручейки, все сливаются в одно течение так плавно и так естественно, как будто так всегда и было. И всё так гармонично - просто слов нет! Сегодняшний день меня вообще потряс - как это можно было сделать!? Ничто смотреть не мешало! Музыканты уже на дирижера не смотрят, все - по центру, на экран - и зрители, и исполнители. Овлякули, вот что тебе надо было делать, а не непонятного Эдипа. Посмотри, какая у Параджанова пышность и красота! Это самый настоящий видеоарт...

А. Ким: Спасибо. Вам. По поводу музыки, которую на народных инструментах наши ребята играют. Понятно, что они родились с этой музыкой и это их среда обитания. Но я хотел бы обратить ваше внимание на то, насколько естественно себя в этой среде ощущают музыканты, играющие на классических инструментах. Дорогого стоит то, что ни у кого вопросов не возникает, почему соединяется скрипка и рубаб. Это очень дорогого стоит! И я на самом деле горжусь тем, какие музыканты выросли за 6 лет существования нашего ансамбля. Потому что совершенно точно могу сказать - так не сможет сыграть никакой европейский профессионал, играющий блестяще любую другую музыку. Хотя наши девочки, которые сейчас это так замечательно сыграли - они и любую другую музыку могут так же сыграть. Но особенно сегодня я порадовался за своих музыкантов - как они влились в общее русло. Значит, та скрытая от глаз и ушей зрителей работа, которую мы ведем, очень важна и правильна. Как сегодня Катя Попович играла на виолончели - прямо звучал настоящий сато. Или как Оля Калюжина или Виолетта Федотова играли на своих инструментах - молодцы! (аплодисменты) Вот этот инструмент - арабского происхождения и называется уд. Он вообще считается отцом струнных инструментов. В Европу его привезли арабы во времена своих завоеваний. И от этого уда сначала появился в Испании лауд (от арабского аль-уд), потом лютня, а потом из лютни гитара. Этот же инструмент проник в Китай под названием пипа, и в Японию, где его назвали бива, и т.д. Так что, в принципе уд - настоящий интернациональный инструмент.

Сергей Абатуров, художник: А в Индии, кажется, пина, да?

А. Ким: Насчет индийского аналога, к сожалению, я не знаю.

Р. Гумеров: Еще одна деталь. Параджанов - он же грузинский армянин. И я только вспомнил знаменитый дудук, и тут - раз! - и скрипки пошли. Скрипка всё-таки это скрипка. Вот бы еще и армянский дудук здесь использовать!

С. Абатуров: Мне кажется, всех с этим проектом можно поздравить. Это же композиторская работа, а не просто наложение национальной музыки на видеоряд. Это действительно, очень цельное, сложное и красивое произведение. И притом там же есть перекличка с традиционной музыкой разных кавказских народов, это же синтез музыкальный, очень красивый и тонкий синтез. Спасибо большое! (аплодисменты)

Из зала: Между нами одно Каспийское море, и оно не разделяет нас...

С. Абатуров: Еще мне очень понравился момент с дубляжом. Я обратил внимание, в какой-то момент идет практически одновременная речь двух языков. И все воспринимается. Может быть, так можно всё время делать. Всё равно человек будет воспринимать свой язык как фигуру, а другой, малоизвестный язык будет для него фоном. И все равно он будет слышать всё. Если актёрам не трудно говорить одновременно, конечно.

А.Ким: На самом деле, если вы обратили внимание, двуязычие у нас было и вчера. И в этом было определенное смешение ингредиентов. Сегодня, на мой личный взгляд, это было более естественно по той простой причине, что это - восточная сказка. И она проще. В ней нет сложных формул, а есть скупые выборки, которые потом дают некий спектр, позволяющий каждому дальше сочинять. От одного слова может сочиниться целая сцена. Вчера сложность заключалась в том, что там все-таки присутствует трёхязычие. Первый язык - сам язык трагедии. То, как это сочинялось, сложная ритмика произведения, сложная форма слов. А потом узбекский, а потом русский.

Р.Гумеров: Стоп-стоп, а потом еще русский тяжелый, не современный.

А.Ким. Вот. Там было, конечно, все гораздо сложнее. Но это сейчас не важно. И потом, я бы все-таки не стал сравнивать Параджанова и Овлякули, это разные вещи. На самом деле, это не просто разные художники, но и разное время. Вот сейчас, мне кажется, невозможно снять такой фильм, даже если бы Параджанов жил в наше время и у него была бы возможность снять это. Мы уже в другой Вселенной живём, живём другими скоростями, в других форматах думаем...

Янис Салпинкиди, художник: Он же тоже не в раю жил. Вы что думаете, сейчас не время такие сказки делать? Просто нет таких людей, как Параджанов.

Из зала: Потому их и нет, что время другое.

А. Ким: Конечно, он жил в другое время и на другом сопротивлении.

Я. Салпинкиди: Вообще, я художник, поэтому мне надо делать скидку. Я редко бываю на людях, отшельник немножко. Преподаю и работаю. Вот эти три-четыре дня я хожу сюда. И огромное вам спасибо, что вы нас, художников, пригласили. Раз меня пригласили, значит, надобность во мне была. И я всё внимательно смотрю. Параджанов у меня дома где-то есть, но здесь другая атмосфера, другая музыка. Я посмотрел эти 4 фильма и думаю, что если художник новатор, то он в каждом своем холсте новатор. Надо вам с этим считаться, тем более, что вы ещё молодые. Четвертый день подряд тут идут музыка и кино без каких-то глубоких вариаций. И мне кажется, что фестиваль пошел уже по накатанной колее.

Первый фестивальный фильм, "Ходжа Насретдин", он уже пришел к нам плохой по качеству. И поэтому его надо было реанимировать. При этой реанимации, где шум базарный и прочее, - было сложнее сплавить музыку, фильм и чтецов . А сейчас, когда уже всё идет по накатанной, то мы больше смотрим, извините, фильм. Музыка, правда, сегодня не мешала, а как-то вплавлялась.

И еще, когда я читал записки Параджанова, подумал, что значение таких фильмов, как сегодня, в том, чтобы эту боль автора сохранить для нас. Эти его пять лет тюрьмы - как будто меня самого посадили! - сгубили художника. И на пороге мировой славы человек угас... Он бы еще много сотворил такого чуда. Там и пряный Восток, и театрализованность. И поруганная армянская церковь, он не мог не втиснуть свою Армению в этот фильм...

В целом, то, что вы делаете, - очень хорошо. Но, я думаю, что-то надо менять, создать еще больший сплав с фильмом. Потому что фильм - сам по себе уже очень цельный сплав. И конгениально ворваться в такой фильм, как, допустим, фильм Куросавы, нам не под силу. Так что надо что-то менять в корне, по-моему. Может быть, но всё же надо бы вам погибче быть. Я думаю, Вайль бы вас немножко погонял.,...

А. Ким: Вы не были на проекте "4 города"? Это и была наша попытка что-то менять...

Я. Салпинкиди: Когда поэты были? Не был.....

Р. Гумеров: Янис, тебя тогда не было, а там полностью вся концепция по-другому была придумана.

Я. Салпинкиди: Я и так эти дни убегаю с занятий...

А.Ким: На самом деле я долго колебался между "Цветом граната" и "Ашик-Керибом"...

Я. Салпинкиди: Сколько бы он нам еще дал, если бы его не убили...

А. Ким: Да-да... Но с другой стороны, смотрите, есть замечательный режиссер Герман-старший. Он снял замечательные фильмы в страшное советское время. А сейчас этот всеми уважаемый человек, по-моему, уже лет 15 не может закончить свой очередной фильм. В этом что-то есть. Потому что другая Вселенная…

Я. Салпинкиди: Наверное...

А.Ким: Я не закончил по поводу "Цвета граната", я хотел его сделать потому, что там больше музыки. Там почти нет текста. И если говорить о видеоарте, то там буквально всё - видеоарт, без всяких скидок. Но, к сожалению, проблема в том, вы знаете, что весь этот фильм перерезан, перемонтирован и практически просто потерян. Каждые отдельные взятые 5 минут - гениальные, просто потрясающие. Но от картины в целом создается впечатление какого-то истерзанного, искромсанного организма... В итоге мы решили делать "Ашик-Кериб", который выглядит более законченным. И я с Вами согласен, что, может быть, нельзя так вторгаться в эти сферы. Но, с другой стороны, мы живем в другое время. Для Вас это классика, кино, с которым Вы выросли. А Батыр Досимбетов, автор музыки, видел фильм впервые и работал с таким материалом как музыкант в первый раз. На мой взгляд, это огромное счастье для музыканта - первый свой опыт наработать с таким художником. Конечно, это котурны, на которые человек становится и поневоле оказывается в соответствующей, трюковой сфере. Но это и хорошо для наших ребят. Нельзя забывать о том, что очень многие люди впервые видели этот фильм сегодня. Потому что прошло то время, когда было стыдно не знать Солженицына, не читать Бродского или Хэмингуэя, не смотреть Параджанова. Сейчас не стыдно, сейчас без тени стыда скажут: "Параджанов мне не нужен и знать его не хочу". Даже нельзя обвинять людей в этом, всё - другим стало. И все равно наши ребята и, я Вас уверяю, большинство зрителей соприкасаются с Параджановым вот на этом уровне. Этот молодой человек в первый раз видел этот фильм и это замечательно, на мой взгляд. Теперь, может быть, он захочет посмотреть и другие фильмы Параджанова.

Я. Салпинкиди: Пусть другие посмотрит, они тоже чудесные.

А.Ким: Камаритдин-ака, Вы хотите что-то сказать?

Камаритдин Артыков, критик: Хочу. Потому что это был абсолютно точный выбор. Я сам сторонник всяких новаций и каждый раз на этом настаиваю. Но иногда гениальная простота бывает уместна. И на самом деле эти звук и музыка настолько уместны, что я даже сказал Рифату, что Параджанов "Ашик-Кериб" специально сделал для фестиваля Black Box. Потому что фильм всем дает ощущение простора, и все были в него включены. Я отлично понимаю, что это не набор известных народных мелодий, а именно музыка, на мой взгляд, невероятно тонко, деликатно, красиво сделанная.

А.Ким: Да, и я хотел это подчеркнуть. Потому что все говорят:"Это же народная музыка!" Но она сама по себе совсем не простая.

К. Артыков: И это с удовольствием слышится... Параджановские живописные картинки дают возможность всем включиться в эту игру. Вы это классно сделали. Опять повторяю - выбор точный, потому что и "Легенда о Сурамской крепости", и "Цвет граната", в них, возможно, много всякого креатива можно было наворотить. Но существует особая близость наших легенд к "Ашик Керибу", и иногда бывает хорошо, когда не наворачиваешь, а соглашаешься с тем, что есть. С удовольствием посмотрел заново. Спасибо!

А.Ким: Абдугани-ака, я знаю, Вам много фильмов и радиоспектаклей приходится озвучивать. Насколько работа здесь для Вас отличалась от вашей работы там? Или она не отличалась? А

Абдугани Абдуллаев, актер: Отличалась. Здесь я получил удовольствие (смех и аплодисменты в зале) Потому что здесь мастера работают. И актеры здесь свободны. В других театрах этого нет. Я очень уважаю работу ильхомовцев, некоторых из них знаю уже давно, с некоторыми только сейчас, работая над проектом, познакомился. Очень понравилась и музыка, спасибо музыкантам тоже.

А.Ким: Спасибо и Вам. У кого есть какие-то критические замечания?

Р.Гумеров: Я хотел подчеркнуть три детали, которые уже, в общем, озвучили без меня. Для музыкантов, которые обычно играют, как Макаревич пел, "и на похоронах и на свадьбах", - какое счастье для них, что они соприкоснулись в своей работе с таким высоким уровнем творчества. Абдугани-ака подтвердил, что и он получил удовольствие от работы над таким материалом. Это первая деталь. А вторая - насчет Марка Вайля. То, что имя его идет в названии театра сначала, а потом уже "Ильхом", - о чем-то это говорит. Говорит о том, что его традиции продолжаются, что сам театр продолжается. И мне кажется, что он был бы рад. И без слова "был". Он рад тому, что это продолжается... А третья деталь, по поводу сегодняшнего проекта. Сам я любитель провокаций, но в данном случае даже не пиетет перед режиссером, а вся стилистика работы требовала именно такого серьезного подхода к проекту.

А.Ким: А молодежь еще что-нибудь скажет? Вы даже что-то писали специально?

Анастасия Чапленко, художник: Ну да, писала чуть-чуть, и попробую высказать. Потому что все эти дни, когда идет фестиваль, мне было достаточно только слушать обсуждения и соглашаться или не соглашаться внутренне. Но здесь мне, в самом деле, хочется высказаться, но не критически. Во-первых, спасибо Артему за то, что выбрал именно этот фильм, а не "Цвет граната". Потому что "Цвет граната" для меня уже был сильнейшим потрясением от знакомства с Параджановым. А сегодняшний фильм я увидела впервые в полной версии и большая радость для меня, что именно в такой подаче. Нередко слышишь фразу: "завидую тебе, ты еще не читал эту книгу". Действительно, можно позавидовать тем, кто еще не видел Сергея Параджанова. Потому что такую эстетику нельзя ни с чем спутать, так она захватывает. Так что сама себе завидую, что видела это в такой форме... Спасибо и композитору! Сейчас как-то странно получается, что роль композитора почему-то нивелируется, но на самом деле, Батыр, Ваша работа очень важна. Фильм чрезвычайно насыщен. Благодаря и этой живой музыке в течение фильма зрители подсознательно считывали гармонию картинки, кадра напитывались ею. Музыка звучала очень вовремя, эмоционально подкрепляя восхищение от кадра. И отдельная благодарность Вашему, Абдугани-ака, голосу. Я понимаю, что это сознательный ход - вот такой очень эмоциональный узбекский язык. Я, в самом деле, очень благодарна Вам за него! Не совсем понимая эту речь, я воспринимала ее как музыку, настолько она была красива... И при этом - очень сдержанный русский. Такое сочетание мне кажется как раз параджановским - эмоциональность в цвете и сдержанность в движении. Так что мне кажется, что сегодня всё удалось...

Из зала: И я хотел бы тоже выразить свою благодарность. Потому что после фильма я вышел из зала просто в безумном восторге. Мне показалось, что вся команда, работавшая над фильмом, сумела попасть в нужное настроение. Благодаря совокупности музыки, картинки и голосов чтецов я оказался в каком-то трансовом состоянии. И если прочертить некую кривую всего фестиваля, то для меня сегодняшний день - пик фестиваля. Обычно в восприятии каких-то вещей у меня возникают сомнения, но сегодня, если даже и были какие-то минусы, я их абсолютно не заметил. Здесь было всё - классно! И общее мое состояние - удивительный подъем! И за это огромное спасибо!

А.Ким. И Вам спасибо. И мне тоже хотелось бы обратить ваше внимание на то, как в сегодняшнем проекте была сделана озвучка фильма. Я, например, очень хорошо помню голоса переводчиков, когда смотрел еще в советское время зарубежные фильмы Феллини, Пазолини и пр... Переводчики в них говорили абсолютно бесцветно, отстранённо. И в этом была замечательная стильность....

Из зала: ... диссонирующая фильму

А. Ким: Да. Но, согласитесь, глупо же было делать такой же перевод, какой был, скажем, в фильме "Фантомас разбушевался"…

Р. Гумеров: О да, и на русском это звучало примерно так: "Я Фантомас, скоро приду, ха-ха-ха! ", а на узбекском: "Мен Фантомас, хозыр келаман, хе-хе-хе! " (смех в зале)

А.Ким: Вот. И в этом тоже был свой стиль. Что-то в этой отстранённости для нас есть, можно сказать, на генетическом уровне. И Борис Гафуров, начиная работать над этим проектом, тоже был согласен, что если бы его перевод был более расцвеченным эмоциями, то получилось бы масло масляное,

С. Абатуров: Ну, конечно. Все-таки по жанру этот фильм можно отнести к мифическому символизму. Тут, во-первых, присутствует мифология, а потом символизм. И действительно, это для нас органично, потому что сами эти символы и герои мифов воспаряют над житейским уровнем, они - поэты, фундаментальное обобщение житейского уровня и поэтому все это здесь очень уместно. И кстати, в этом контексте очень хорошо звучит народная музыка. Видимо, традиционная музыка и есть народный миф любого народа, и это тоже очень органично.

А. Ким: Да, только наша народная музыка называется макомы. А музыка, которую использовал Параджанов в своем фильме, называется мугамы, т.е., в принципе, они немного отличаются друг от друга…

Из зала: Я бы хотел спросить у Бориса Гафурова по поводу озвучки и того, что тут говорили по поводу отстранённости голоса. Работа над "Расёмоном" или "Ашик-Керибом", что для вас было ближе?

Борис Гафуров, актёр: Для меня всё-таки ближе работа над озвучкой фильма Сергея Параджанова. Хотя я свои эмоции сдерживал, когда чувствовал, что на сцене начинаю заводиться и бурлить, что меня захлестывают музыка или фильм. Но здесь мне себя останавливать было легче. Вообще в сегодняшнем проекте работа была интересней потому, что в ней было что-то новое для самого меня, были не совсем привычные ходы. Уметь, как художник, видеть всю картину целиком, при этом не прикасаясь к образу, просто спокойно и нейтрально довести работу до конца. Достичь такой отстранённости очень сложно. Не сопереживая, не сочувствуя герою, нужно попасть звук в звук, губы в губы. И постараться при этом точно передать характер...

Я. Салпинкиди: Это Вам удалось. И Куросаву тоже Вы вытянули...

Б. Гафуров: Спасибо...

А.Ким. Давайте поблагодарим всех ребят за их работу. И всем вам спасибо еще раз.

Обсуждение в кулуарах

Я.Салпинкиди: У Параджанова вообще удивительное чувство цвета. И каждый кадр продуман и сделан своими руками с поразительным трудолюбием.

Р.Гумеров: Интересно, как у Параджанова декорации делались, скорее всего, многое на натуре снималось, на натуре, которой уже нет. ...Всё-таки иметь в городе такой театр, как "Ильхом" - роскошь! Я, прямо как первоклассник Филиппок в школу, в эти дни в театр каждый день спешу, боюсь опоздать...

М. Травин: "Ильхом" действительно заставляет тебя расти. После его спектаклей или таких фестивальных проектов и фильмов хочется о произведении побольше узнать, перечитать. Недаром же у фестиваля такая метафорическая эмблема - череп, постоянно глотающий лампочку. Знания освещают нас снова и снова...

Подготовила М.Стальбовская.
22 мая 2011г.

 
Copyright by Omnibus Ensemble
Povered by OLLI
Design by "Design Drugs"